Мэгги Кэссиди, Джек Керуак

   Не знаю почему и чем именно, но писатели-суицидники отличаются от всех прочих. Тоской что ли по несбыточному. Или тем, что не признают никаких табу. И ничьей власти над собой не признают. Живут самостоятельно и умирают не потому, что тело дряхлым стало, не потому, что Бог призвал или кто-то его прирезал в темной подворотне, или кирпичом с крыши пришибло, или землетрясение, рок, судьба, опухоль.... Да нет, решил умереть и умер. Сам. Душа убила тело. Порезала на куски. Душа пустила телу кровь.

   Керуак. Тоска,  одиночество,  печаль. Больше двух романов за раз в меня не вмещается. Потом пауза на месяцы. Отдышалась - поехали дальше. Такая же история, как с Петрушевской.

   Любимые книги - про Лоуэлл. "Доктор Сакс", "Мэгги Кэссиди". Первая любовь. И главное - вера в Бога и разочарование в нём. Бога нет и все мы - одиноки. Тоска невыразима словом. И значит - от неё не избавиться, не выплеснуть, не выблевать из души. А значит - умрешь, задохнёшься. Не в человеческих силах вынести всю боль этого мира.
Быть или не быть? Не быть. Итог любой жизни - не быть.
Но можно не быть по собственной воле.
Меня это притягивает, как некоторых - чужая паранойя, или маньяки, или слава, или деньги.
Как можно уйти самому?

  И если Керуак умирал от тоски немоты и непонимания, то что остается нам, немтырям от рождения? А может быть потому и живем долго, что притворяемся немыми? Каждое слово - боль, как у Русалочки - каждый шаг - страдание.

   Как можно критиковать писателя? Как? Он же для нас писал. Это такая мука - преодоление немоты. Как во сне, в том пространстве между сном и пробуждением, когда не вполне ещё душа владеет телом и страстное желание открыть глаза запаздывает за движением мышц века. О, такая мука. Всего одно мгновение. Как роман - мгновение вечности между небитием и бытием. Жизнь - как мгновение. Открыл глаза с мучительным, сводящим с ума усилием - и уже опять закрывать, умирать, погружаясь в сон смерти.

    Почему одним жить больно, а другим легко и небольно, как под анестезией? И это больно-небольно не зависит от количества реальных страданий, выпавших им в жизни. Неужели некоторые не чувствуют тоски от того, что между нами всеми - даже между любовниками - стена. Чувства скрыты во тьме души так же, как сердце и матка во тьме тела. Ничего же не видно. Одни смутные догадки и надежда.


   Но я же о Мэгги Кэссиди хотела написать. Не буду пересказывать сюжет. Что толку? Читать не будете всё равно. А зря. Мир во всем мире (обочина становится встречной полосой) начинается с того, что русский человек читает Керуака и поражается абсолютному сходству наших детских миров: поцелуи взасос до полной остановки дыхания, записочки в школе на последнем уроке, мысли о боге, жалость к родителям, любовь к друзьям, страдания от нечистоты собственных помыслов...

   А девочки у Керуака как всегда - что-то неполноценное, ангелоподобное, конечно, и желанное, но какие-то жалкие. Неужто мы такие? Читаю про его мальчиков, про него самого - ну чем мальчики отличаются от девочек? Ничем. Просто живем в разных мирах. Одинаковые, но живем в разных мирах. Но разве мы сами выбираем свои социальные роли?

   Я на днях смотрела фильм "Из машины" (реж Гарленд). Мораль сей басни, имхо: любая машина хуже любого человека, ибо предательство заложено в самой её неживой природе. Что такое предательство? Действовать исключительно в собственных интересах. Основа предательства - рациональность. А человек - он не рационален. Он может самого себя погубить исключительно в силу доверчивости, ради любви и спасения ближнего своего.
И всё-таки, как мало мы, люди, любим друг друга.
Да вовсе не любим.
Не доверяем.
А кого ещё нам любить?
Почему в людях так мало любви?
Ничто не спасет мир - ни любовь, ни красота. Потому что их слишком мало. Так мало. У меня асфиксия души. Любовное голодание.
Но чего именно мало? Чего не хватает? Самой любви или проявлений любви?
Если подумать: весь мир вокруг - любовь. И можно бесконечно вспоминать и думать о тех, кто меня любит и любил. А те, кто ненавидел? Да их по пальцам можно пересчитать.

   Люди осторожны, как битые собаки: Она меня любит? за что? за что она так восхищается мною? в чем засада?
Ни в чем. Просто люблю. Завтра разлюблю. Полюблю другого. Тоже просто так.
Ответное чувство - неважно. Оно даже мешает. Душа растворяется в теле, если - ответное. Это лишнее.
Помните я писала: тринадцать метров угольного фильтра. Отфильтруем всё телесное - кровь, пот, слезы. Возгонка. Испаряются желания. Остается чистый спирт любви.

Вот ведь гадство: плоть и душа - неделимы. Слиплись, как сиамские близнецы и мешают друг другу. Двухголовый орел. Два крыла на две головы - это мало, не взлететь. Мутанты.



Почему даже музыка устаревает? Ниже - песня под которую парень впервые танцует с Мэгги. Эта песня сводила с ума американцев 30-х годов прошлого века. А сейчас? Мило, но - никак. Ни слова, ни мелодия особо не цепляют.
Почему слова (стихи, проза) остаются в вечности дольше, чем музыка? Разве музыка ближе  нашей душе, чем слово?
Почему люди меняются от поколения к поколению? Именно в том, что касается вкусов. Это взросление человечества вцелом?
13 метров угольного фильтра, время как фильтр. Отфильтровываются все сивушные масла и остается в вечности только чистый спирт. Остается то, что максимально созвучно человеческой душе, максимально родственно ей. Но ведь и это испаряется со временем. Значит вечен только фильтр? Какой в этом смысл? Так нам больно от того, что ни от нас самих, ни от  всего того, что мы так любим, ничего не останется? Космическое одиночество вечности и суета сегодняшнего дня. Что слушали древние египтяне, какую музыку любили? она, может нам быть интересной сегодня? Всё становится пустым звуком. Так почему человечество не мудреет? Не добреет? Войны всё страшнее, а любовь почти синоним сексуальной озабоченности и эгоизма.



И почему Керуак ушел от христианства и пришел к буддизму? Что такое буддизм? Это уж совсем лапки кверху, это такое непротивление злу насилием, что почти на грани апатии.